«ЗАГОВОРИВШИЕ НОТЫ»

Старый сборник нот под названием «Юный скрипач» однажды «заговорил». Точнее, заговорил не он сам, а наполняющие его мелодии: обычно неслышные, скрытые за замысловатым «нотным кружевом», внезапно обрели «речь»…

- О как надоело мне быть заколдованной, закованной в этих серых значках! – пропищала маленькая однострочечная мелодия «Детская песенка»…

- Да, – вторит ей низким голосом пьеса композитора Шумана… – Ну и жизнь у нас с вами, подруги! Все мы, дивные мелодии, подданные Музыки – Царицы, служим ей как можем… Но что мы можем – безголосые? А наши скрипачи не видят нас, для них мы – только ноты, с трудом «превращаемые» в звуки…

Маленькая мелодия «этюда» тихо сказала:

- О, вас хоть кто-то любит. А меня вечно «озвучивают» нехотя, то и дело вздыхая: «Опять этюд»… Никто не видит моей красоты, моего стройного облика – ритма, никто не видит моего красивого синего цвета… А ведь я из семьи «Соль мажор»!

Пьеса великого И.С. Баха «Марш» грозно сказала:

- Полно вам! Я храню в себе подлинное сокровище – две великие Радости: о том, что Мир Божественный Строен и Прекрасен, и о том, что каждый человек должен стремиться вверх и вперёд. А как вы думаете, хоть кто-нибудь из детей может «догадаться» об этом? Даже их учителя, взрослые музыканты (!), вечно заняты пустяками вроде «смычок – так, смычок – этак!», «тут легато, тут деташе!», «тут громче, тут тише»… Терзают они сердце моё… Почти три века уже…

- Что же делать нам? – воскликнула пьеса Моцарта «Вальс»… – Нам поручено быть вестниками Красоты, мы её искры, мы её Лучи! Но что же, что же делать нам, если сами мы не звучим?! Нас «разучивают», с нами «выступают»… Но и вправду: кто нас по-настоящему любит?!…

- Да, сестрица, тайна Красоты, сокрытая в нас, раскрывается при этом маленьком условии – когда нас любят, и сильно любят, до восхищения… – задумчиво сказала пьеса Гайдна «Анданте». И продолжила, подумавши немного:

- Руки-то научить недолго. А вот как научить сердце…?

Пьесы ещё долго «говорили», высказываясь о наболевшем… А выговорившись, пришли к решению – просить Повелительницу – Музыку – освободить их от службы этой невыносимой. И стали все молиться: «О Царица, дай нам свободу. Освободи от сковывающих одежд – от этой ужасной одежды – нотной записи! Дай улететь обратно в Небо, вернуться в Царство твоё, где всё звучит, сияет, где царствует лёгкость и вдохновенность! Мы гибнем в этом царстве тяжести. Отпусти нас на Свободу, о Великая!»

Так взмолились… и стали ждать Ответа…

Тут в класс вошли дети с учителем. И остановились, поражённые необычностью атмосферы класса. «Всё наполнено скорбью…»

- Что-то здесь произошло, – сказал учитель. И посмотрел на сборник, лежащий на рояле. – Чей сборник, дети?

- Мой, ответил Ваня, смущённо. – Я вчера забыл его, оставил после урока…

- Помолчим немного, послушаем…

- Мне кажется, что ноты на нас обижены, – тихо сказала девочка лет семи, Аня.

- А мне сборник как-то не хочется в руки брать, будто он и не мой вовсе, – задумчиво добавил Ваня.

- Я вспомнила! – внезапно воскликнула Наташа. – Мне же сегодня снился сон необычный. Будто я открываю ноты – учить Концерт… А там – одни белые чистые листы! Все ноты исчезли! Мне стало страшно и я проснулась!

Учитель: А может это нам всем предупреждение… А вдруг исчезнут все ноты, все записи музыки… А ну как придётся нам всем, каждому, вслушиваться, чтобы заново Красоту, в Бесконечности живущую, по капле улавливать, да в пьесы «превращать»… Трудно это, и учиться надо долго. Давайте-ка, пока так не случилось, учиться у Музыки записанной, да нам великодушно подаренной.

Ох, и вправду, видно, прогневили мы Музыку… Будем исправляться. Берите-ка скорей скрипки, да поближе к сердцу…